|
О роли Русской Православной Церкви в военно-патриотическом
воспитании
Талант гражданственности сродни любому другому дарованию,
которое нуждается в поддержке и бережном взращивании. Гражданин, лишенный
чувства гражданственности, более обделен, чем тот, кто не по своей воле лишен
гражданства. У него также разорвана связь со своим Отечеством, но этот разрыв
опаснее, поскольку необратимо утрачены не внешние, формальные отношения человека
и государства, которое еще можно восстановить, а внутреннее, духовное родство со
своим Отечеством.
Но страдает не только человек, лишенный любви к отчей земле, но и само
государство, если оно забывает о своем долге перед поколениями, создававшими
его. Нет и не может быть на земле такого государства, которое сохранилось бы на
политической карте мира, если оно не заботится ни о собственном воинстве, ни о
поддержании и укреплении духовного единства народа. Недалеко то время, когда
Россия подходила, казалось, к самому краю пропасти.
К сожалению, последствия уже нанесенных нравственных разрушений слишком
масштабны, чтобы надеяться на легкий путь к возрождению. Об этом следует
говорить прямо, если мы хотим, чтобы военно-патриотическое воспитание принесло
добрые плоды уже в нынешнем поколении. Потрясения, через которые пришлось пройти
Российскому государству и обществу, больно ранили гражданские чувства россиян.
Назову три основных, воистину сокрушительных удара по устоям народной жизни, по
ее сердцевине.
Первый — эпоха государственного атеизма и богоборчества. Ее результаты известны
— это, прежде всего, искусственная пропасть между гражданством земным и
небесным. Эта эпоха породила лжепатриотов, не почитающих собственной истории и
предающих на поругание святыни своего народа, истребляющих светочей духовности.
Вся история гонений на христианство не знала такого варварства и насилия над
верующими, какими было отмечено двадцатое столетие в России. Не скоро заживут
раны. Чем заполнена эта пропасть сегодня, мы знаем, и знаем очень хорошо —
духовным оскудением и так называемым «нравственным плюрализмом», а если быть
более точным — пустотой, готовой вобрать в себя любую грязь. Признаем теперь,
что богоборческая деятельность государства по самой сути своей антипатриотична.
Второй удар — явное или неявное, сознательное или неосознанное пособничество в
распространении верований, чуждых России, опасных ересей и неоязычества. А
язычество многолико — в своих новых обличиях оно предстает иногда и как ярый
защитник национальных интересов, рядящийся в патриотические одежды, и как
воспитатель юношества, и как едва ли не высшая форма толерантности — якобы
равного уважения ко всем без исключения проявлениям религиозного и культурного
многообразия. Почему же ни Православие, ни другие традиционные конфессии,
исторически представленные в России, не принимают подобной версии толерантности?
По одной простой причине: за подобной веротерпимостью в действительности стоит
или воинствующее безбожие, или нетерпимость к единобожию и стремление широко
открыть двери страны для деструктивных культов, в том числе и сатанинских, что
для верующего человека является не чем иным, как богохульством.
Церковь не выступает против терпимости к иноверию и многоликости культурных
форм, но она решительно против насаждаемых сегодня представлений о
толерантности, которая якобы несовместима с идеей сохранения канонического
пространства и задачей укрепления национальной культуры. С точки зрения Церкви и
с позиций национальных интересов, стремление разрушить изнутри пространство
традиционных культурообразующих конфессий, как и любое поклонение кумирам и
пособничество адептам новых культов, — это не что иное, как предательство
Отечества — и земного, и небесного. По сути, постоянно возобновляющиеся попытки
навязать России идеологию духовной всеядности — повторение в новых условиях уже
пройденного нашей страной горького опыта государственного атеизма и
богоборчества. Я остановился на этой теме достаточно подробно, поскольку именно
сегодня формируются основные установки общенациональной стратегии. И важно,
чтобы одна рука знала, что делает другая.
Свежий пример подобной нестыковки: сегодня мы говорим о необходимости
военно-патриотического воспитания и в то же самое время принимаем федеральную
программу формирования установок толерантного сознания в российском обществе на
2001 — 2005 годы, к разработке которой не привлекались представители
традиционных конфессий, хотя она посвящена, прежде всего, веротерпимости. . .
Вся история России подтверждает тот факт, что вопросы патриотического воспитания
и толерантности не должны рассматриваться изолированно друг от друга и без
необходимых консультаций с деятелями Церкви. В этой связи следовало бы упомянуть
и об учебниках по граждановедению. Некоторые из них совершенно лишены главного,
что делает человека гражданином, — уважения к духовным истокам национальной
культуры. Они похожи на плохой перевод и возвращают современную молодежь к эпохе
языческого поклонения кумирам. Но даже если искусно заменить чужих кумиров на
доморощенных, положение дел не изменится. Для истинно верующего человека любые
кумиры — чужие. И в этом вся тайна подлинного патриотизма, не
противопоставляющего любовь к земному Отечеству и любовь к Отечеству небесному.
Не сложно предугадать, чего будет стоить забвение этой простой истины. Цена
забвения слишком велика — потерянные поколения.
Третий удар по патриотизму — гибельный распад той духовной общности, которая
была краеугольным камнем нашей государственности. Трагедия развала некогда
могущественной страны, разделение славянских народов и внутреннее разделение в
каждом из них прошла через сердце каждого человека, сделала наш мир более
опасным и менее предсказуемым.
Не случайно подавляющее большинство граждан современной России очень хорошо
чувствует острую потребность в восстановлении тесных взаимоотношений между
Русской Православной Церковью и государством, Церковью и Российской армией. Они
знают, что вся военная и экономическая мощь страны — ничто, если общество
оказывается не способным защитить себя от агрессии в области духа. О том,
изменяется ли к лучшему духовный климат в российском обществе в целом и в
армейской среде, в частности, можно судить по многим признакам. Среди знаковых
перемен — создание необходимых условий для беспрепятственной проповеди слова
Божия в армии, открытие походных храмов, а также строительство храмов и часовен,
многие из которых возведены руками и на более чем скромные средства
военнослужащих и членов их семей. К добрым переменам относятся распространение
среди военнослужащих духовной литературы и, главное, беспрепятственное
осуществление священнослужителями своих пастырских обязанностей в войсках. На
общецерковном уровне всестороннему сотрудничеству с армией и структурами охраны
порядка подчинена деятельность созданного в 1995 году Отдела по взаимодействию с
Вооруженными Силами и правоохранительными учреждениями Московского Патриархата.
Особенно важным является пастырское окормление воинов, выполняющих свой долг
перед Отечеством в так называемых горячих точках, поскольку их служба сопряжена
с постоянной опасностью, риском для жизни.
Церковь не забывает воинов-героев — и рядовых солдат, и полководцев — ни через
годы, ни через десятилетия, ни через столетия. Все, наверное, знают о том, что в
августе 2001 года был причислен к лику праведных местночтимых святых Саранской
епархии адмирал Феодор Ушаков. Его подвижнические труды в служении Отечеству и
народу Божиему, благочестивая жизнь и праведность, милосердие и самоотверженный
подвиг благотворительности явили великий пример истинного патриотизма.
Символично, что в наши дни происходят глубокие сдвиги и в отношении к целям
военного образования. Так, при богословских институтах открываются центры
духовного образования военных, а в военных учебных заведениях — факультеты
православной культуры. Посещение занятий на этих факультетах является
добровольным. Подобные факультеты уже действуют в Академии ракетных войск
стратегического назначения имени Петра Великого, в Военной академии ПВО
Сухопутных Сил Российской Федерации, в Свято-Тихоновском Православном
богословском институте. По мнению многих представителей командного состава
армии, с позицией которых мы солидарны, существенным звеном военного
строительства должно стать повсеместное возрождение института полковых
священников. Эта задача представляется нам вполне достижимой по трем причинам.
Во-первых, институт капелланов полностью соответствует как многовековым
традициям Российской армии, так и современной мировой практике. Его введение не
будет ущемлять интересы верующих, принадлежащих к различным традиционным
конфессиям России. Напротив, это позволит не на словах, а на деле укреплять
взаимное доверие между представителями разных народов, не противопоставляя
чувство патриотизма и толерантность к непохожим культурам и традициям. При этом
важно помнить и о реальной угрозе, которую представляют бесчисленные и далеко не
всегда безуспешные попытки проникновения в армейскую среду различных
нетрадиционных религиозных объединений, в том числе и организаций, финансируемых
из-за рубежа и действующих под «религиозным прикрытием» явно не в интересах
укрепления российской безопасности. И здесь главное лекарство — не только и не
столько запреты, сколько слово Божие. Нужна широкая просветительская
деятельность среди военнослужащих, что также предполагает использование наших
традиций и зарубежного опыта по подготовке военных капелланов и катехизаторов.
Во-вторых, за нашими плечами страшный и поучительный опыт борьбы с фашизмом,
история Великой Отечественной войны. В критический для страны час именно Русская
Православная Церковь и другие традиционные для России конфессии стали надежной
опорой государству. В те же дни, к слову, на всей территории Советского Союза
была запрещена антирелигиозная пропаганда... Что бы произошло с нашей страной,
народами и миром, если бы не это примирение, нетрудно предсказать. Горько
сознавать, что государству не всегда хватало мудрости учиться на собственных
ошибках.
В-третьих, опыт последних военных кампаний и так называемых локальных войн
однозначно свидетельствует о благотворном влиянии Церкви на дух армии. Массовое
крещение солдат, молитвы за погибших, утешение близких и родных — это нечто
большее, чем восстановление традиций. Это неотъемлемое право граждан. Вернуть
его народу и каждому человеку — прямой долг Церкви и обязанность государства. Не
следует, разумеется, забывать и о совместных усилиях традиционных конфессий,
которые помогают избежать перерастания межэтнических конфликтов в религиозные
войны и залечить душевные раны.
О растущем доверии населения России к Церкви и армии красноречиво говорят
результаты ряда специально проведенных в последнее время социологических
опросов. Граждане России, в души которых из года в год, из десятилетия в
десятилетие всеми способами пытались вложить неуважение к религии и духовенству,
а позднее и к воинской службе, доверяют сегодня больше всего именно Церкви и
армии. И доверие это вполне обосновано. В многотрудном деле
военно-патриотического воспитания и в становлении гражданского самосознания
общества, в искусстве врачевания социальных язв и в социальном служении надежным
союзником государства всегда была и будет Церковь. На протяжении многих веков
она поднимала дух воинства, поддерживала воинскую доблесть и благословляла
россиян на ратный подвиг, вселяла чувство любви и глубокого почтения к
защитникам Отечества. Сотрудничество Православной Церкви и воинства столь же
органично, как сочетание мудрости и силы.
Уже настало время определить четкую государственную позицию в деле
военно-патриотического воспитания и в сфере становления гражданского
самосознания. Определить с учетом наших вековых культурных традиций и
национальных интересов, со знанием предмета и, прежде всего, — тысячелетней
истории российской государственности. Не резон нам механически копировать чужой
и чуждый нашей многонациональной культуре опыт. Пример, лежащий на поверхности:
культ насилия, характерный для многих армий мира, и жажда личного
самоутверждения любой ценой все чаще и у нас интерпретируются как атрибуты
сильной личности и чуть ли не как образцы подлинной гражданственности. У россиян
свои ценности.
Завершая свое выступление, хотел бы особо отметить, что военно-патриотическое
воспитание не должно ограничиваться отношениями Церкви и армии. Задачи,
возложенные на нас историей, значительно шире и масштабнее.
Военно-патриотическое воспитание предполагает осуществление совместных
общенациональных государственно-церковных программ, затрагивающих все сферы
народной жизни — от непрерывного гуманитарного образования, направленного на
духовное становление личности на каждом из этапов жизни, до экономической
стратегии и международной политики.
Позитивный, хотя еще и начальный, опыт разработки и осуществления подобных
программ у нас есть. В частности, это общенациональная программа «Духовные
основы государственной политики и гражданства», которая была инициирована
Общественным советом социального служения и поддержана МГИМО МИД РФ. Убежден,
что такого рода инициативы, идущие от истинных патриотов России и соединяющие
усилия клира и мирян, ученых, политиков и деятелей культуры, нуждаются в
постоянном внимании и максимальной поддержке со стороны государства.
|
