|
Иеромонах Митрофан (Шкурин)
Тот факт, что характерными приметами нашей сегодняшней общественной жизни стало политическое многоголосие, помноженное на духовное брожение, очевиден.
Модель "плюралистического общества" новейшего времени американского образца в России не работает, точнее - работает разрушительно, деструктивно, и это подтверждает то, что политический утопизм, игнорирующий национальную культурно-историческую традицию, опасен. Вопреки чаяниям радикальных либералов, мы не стали в одночасье американцами по образу мыслей и отношению к жизни, но все больше утрачиваем те культурные и нравственно-духовные скрепы, которые соединяют народонаселение географически обозначенной территории в общество, единый народ.
Единство не означает непременно унификации. В состав России входят народы с исторически сложившейся культурно-религиозной традицией, и это отнюдь не обязательно провоцирует действие центробежных сил. Но есть существенное различие между культурообразующими религиями (в проекте недавно принятого Закона о свободе совести они неудачно обозначались словом "традиционные") и духовной смутой, разрывающей национальное самосознание и разделяющей культурно-исторический социум на замкнутые группировки, религиозные секты. (В прямом смысле слова "секта" - часть, отколовшаяся от культурно-исторической, духовной традиции.)
Рознь, возникающая в результате духовной смуты, наиболее пагубна, так как в отличие от политического противостояния она затрагивает не внешние стороны общественного бытия, а глубинные основы человеческой души.
Чтобы объективно оценить сегодняшнюю ситуацию, думается, стоит заглянуть в историю. Взгляд, обращенный в историческое прошлое, поможет нам лучше понять настоящее и, возможно, найти правильный путь в будущее.
В начале XX в. в Воронеже насчитывалось 27 православных приходов, один католический костел, одна лютеранская кирха и две синагоги, что соответствовало национальному составу населения. При этом не отмечалось никакой конфронтации на религиозной почве. Сравнительно немногочисленная община русских баптистов имела свой молитвенный дом. Социальный состав общины - рабочие и мелкое городское мещанство. Община держалась особняком, никак не влияя на общественную и культурную жизнь. Старые русские секты на территории епархии - хлысты, духоборцы, федоровцы, ильинцы - представляли собой маргинальные группы, малочисленные и тоже не оказывающие влияния на религиозную ситуацию в Воронежском крае. Этнически однородный, он всегда оставался православной Русью.
Сегодня в Воронежской области зарегистрировано 28 религиозных объединений, в том числе 18 - новых, которые ранее не имели корней в Черноземье. Все новые общины зарегистрированы в городе Воронеже, 12 из них организованы и управляются американцами, представляющими традиционные протестантские "церкви" США. Не будучи по сути тоталитарными, эти общины стали проводниками антинациональной идеологии, средством размывания национального самосознания (см.Приложение). Если человеку целенаправленно внушают, что русская духовная традиция - заблуждение, тысячелетняя христианская православная культура - архаика, религиозно-нравственные идеалы русского народа не отвечают требованиям современного "цивилизованного мира", то в конце концов он превращается в "Ивана, не помнящего родства". Образцом для него становится Америка, где вера правильнее, поэтому и жизнь устроена лучше. Отрицать очевидный факт духовной экспансии, преследующей идеологические интересы США, как это пытаются сделать наши радикальные либералы, нонсенс.
Не случайно американские конгрессмены были так настроены против новой редакции Закона о свободе совести, усмотрев в ней "дискриминацию религиозных меньшинств" в России. (Не волнует ведь их то обстоятельство, что в Греции - она союзник Америки по НАТО - Православие является по закону государственной религией.)
О разрушительном действии деструктивных культов (тоталитарных сект) уже говорилось и писалось много. Их деятельность вызывает негативную реакцию не только у нас. Но, пожалуй, только у нас ультралиберальные журналисты (именующие себя "православными") обрушиваются на Информационно-аналитический центр священномученика Иринея Лионского при Отделе религиозного образования и катехизации Московской Патриархии - лично на руководителя центра Александра Леонидовича Дворкина - за негативную информацию о деструктивных культах.
В США работают шесть крупных центров противодействия влиянию деструктивных культов (два специализированы на мормонах, один полностью на "Свидетелях Иеговы"). Ежегодно выпускается большое количество литературы, видеокассет, периодических изданий. Значительное количество фактических материалов, используемых А.Л.Дворкиным, берется из этих источников. Но почему-то никому не приходит в голову обвинять американское общество в "гонении на инакомыслие" или в новой охоте на салемских ведьм. Очевидно, за ним (американским обществом) признается право на защиту физического и психического здоровья своих граждан не только словом, но иногда и делом.
Александру Нежному, автору недавней статьи в "Московских новостях" "Уроки сектоведения" должна быть известна история с инакомыслящей сектой "Ветвь Давидова". Статья Нежного - явление знаковое. По сути, здесь выражено совместное требование новых религиозных движений и либерал-радикалов к Русской Православной Церкви: замолчать и уйти с общественной сцены.
Воинствующий настрой наших либералов повлиял и на пессимистическую оценку сегодняшней религиозной ситуации в России, которую делает современный французский богослов Оливье Клеман: "Церковь России потеряла - я смог убедиться в этом лично и совсем недавно - весь ореол, на который могла рассчитывать в обществе. Она все больше отдаляется от общества, которое проявляет к ней полное безразличие, а иногда и враждебность"1.
Эта оценка субъективна. У Клемана наше общество ассоциирует прежде всего с либерально настроенной столичной интеллигенцией, оценки церковной жизни которой он в какой-то степени разделяет.
Но общество не может быть ограничено этим кругом. Ситуация в русской провинции выглядит иначе. Вот данные прошлогоднего социологического опроса, проведенного филиалом Всероссийского института общественного мнения Черноземного региона. На вопрос: "Оказывает ли Русская Православная Церковь влияние на общественную ситуацию и какое - положительное или отрицательное?" - 45% респондентов ответило: "Да, оказывает, исключительно положительное", 17% - "Оказывает, в чем-то положительное, в чем-то отрицательное", 18% - "Никакого влияния"; 4% - "Резко отрицательное"2.
При всей относительности данных социологических опросов они в общем соответствуют реальному положению вещей в нашем регионе. Однако тем не менее за большими или меньшими процентами стоят живые люди, которые становятся легкой добычей темных ловцов человеческих душ или сами в поисках духовности впадают в опасный мистицизм, разрушающий психическое и духовное здоровье.
Но почему наибольшим успехом пользуются именно тоталитарные секты? Как показывает опыт пореформенной России XIX в., духовное брожение в обществе обнаруживается в период серьезных социальных сдвигов. В распространении сектантства, в характере новых религиозных движений переплетаются причины внешние и внутренние. К внешним причинам, как и в прошлом, относится духовная экспансия извне. Она проявилась в следующих формах.
1. Нашествие иноземных миссионеров весьма различной ориентации, начавшееся с 1991 г. (после принятия "самого демократического закона" о свободе совести) в нашем регионе (как и по всей России).
2. Мистические настроения провоцируются СМИ (особая "заслуга" в этом неблагодарном предприятии принадлежит телевидению), последние три года наблюдается наводнение экранов мистическими сериалами и триллерами.
3. Возбужденный интерес к мистицизму и оккультизму породил спрос (соответственно и предложение) на оккультную литературу, которая к тому же широко рекламируется телевидением: "Практическая магия Папюса", "Нечистая сила" и так далее. Вся эта мистическая вакханалия подается в наукообразной упаковке, а верить во всемогущество науки бывший советский человек привык со школьной скамьи.
4. Слом привычных жизненных устоев, социально-экономическая неопределенность, утрата привычных жизненных ориентиров. То, что на языке социальной психологии называется "фрустрацией".
Однако внешние причины создают лишь благоприятную почву, которую с успехом засевают иноземные миссионеры и новоявленные духовные учителя или "божественные пророки".
Но взойдут ли духовные плевелы или нет, зависит от самоопределяющейся свободной воли человека. Должны быть внутренние причины, направляющие личный выбор в сторону деструктивных культов. Таковыми являются, по мысли церковных историков, исследовавших сектантство и его психологию, религиозное невежество и недоверие к духовенству 3.
Если в пореформенной России невежество было уделом какой-то части крестьянства и городского простого люда, то в советский период религиозное невежество стало тотальным, как результат "атеистического воспитания", возведенного в ранг государственной политики. Духовная неразвитость ума побуждает человека принять ту религиозную догму, которая проста и примитивна (этим объясняется успех иеговистов). Неукорененность духовной традиции русской культуры, незнание ее духовных истоков направляет ум более образованных людей к мистической экзотике восточных учений. При этом обнаруживается незнание и непонимание как Православия, так и сути этих учений.
Казалось бы, сегодняшняя школа должна восполнить этот дефект и ущербность в сфере гуманитарного образования, чтобы оградить молодежь от влияния деструктивных культов. Но атеистический синдром все еще не изжит в системе российского образования. Здесь подменяются понятия "религиозное воспитание" и "религиозное просвещение". Если по существующему законодательству религиозное воспитание не должно осуществляться в государственных школах (хотя в других странах, например, в Финляндии, государственные школы обеспечивают право верующих родителей на религиозное воспитание и образование школьников), то это не означает, что школа не должна преподать русским детям знание и понимание духовных истоков русской культуры, отличающей ее мироощущение и идеалы от других культур. Истоки эти лежат в Православии. Практикующиеся в школе курсы религиоведения, содержащие поверхностные сведения о различных религиозных системах, не раскрывают их культурообразующей роли, по сути являясь скрытой формой все того же атеистического воспитания.
В результате тоталитарные секты пополняют свои ряды школьниками или недавними выпускниками школ.
Говоря о недоверии у весомой части нашего общества к духовенству (а следовательно, и к Православной Церкви, потому что она у религиозно непросвещенных людей ассоциируется с духовенством), следует обратить внимание на два обстоятельства.
1. Традиционное очернение Православной Церкви в советский период с искажением русской истории усиливается попытками радикальных кругов дискредитировать всю церковную иерархию, чтобы отделить верующих от церковного клира, то есть разделить церковный народ. Называя себя демократами, наши радикалы сохранили "футлярность" советского человека: то, что не соответствует их представлениям и понятиям, не должно существовать.
2. Внутрицерковные нестроения, которые действительно преграждают многим дорогу к храму (тем 17%, которые видят в чем-то положительное, а в чем-то отрицательное влияние Церкви). Русская Церковь, в ее человеческой природе, составляет часть нашего общества (и, как видим, весьма значительную часть). Поэтому она болеет теми же недугами, что и общество в целом: соблазн идеологизации, который справедливо подметил Оливье Клеман; попытки политизации, инспирируемые как Зарубежной Церковью, так и малочисленным, но очень крикливым кругом лиц, которые пришли в Церковь в "перестроечное" время, не различая границ Церкви и государства; недостаточный уровень богословского образования у многих клириков. Причины объективны: открываются новые приходы, и Церковь испытывает острую нужду в священстве.
Нередко слышатся вопросы: стоит ли так поспешно восстанавливать храмы, может быть, сначала надо сосредоточить все усилия на духовном образовании и просвещении? Это поверхностное суждение. Не существует внецерковного православия. Еще отец Павел Флоренский указывал, что "Православию не обучаются, в него входят и живут в нем" 4. Храм является естественным центром религиозного образования и просвещения, тем средоточием духовной жизни, без которого немыслима миссия Православной Церкви в обществе. Эта миссия сегодня должна стать и апостольской проповедью, и миссией духовно-просветительной, и миссией исторической (хранение и передача великой духовной культуры). Если русское общество утратит ее, оно сойдет с исторической сцены, как это не раз случалось с великими народами.
1 "Монд". 1998, 10 июня.
2 "Репутация Церкви очень высока". Труд. 1996, 15 ноября.
3 См.: А л е к с и й ( Д о р о д н и ц ы н ), еп. Религиозно-рационалистические движения на юге России во второй половине XIX столетия. Казань, 1909; Н е д з е л ь н и ц к и й И., свящ. Штундизм, причины появления и разбор учений его. СПб., 1894.
4 Флоренский П., свящ. Культ и философия. //Богословские труды. 1974. Сб. 17.
|
