В построении государственно-церковных отношений могут доминировать как государственные, так и церковные интересы. Все народы и государства имеют свои исторические особенности и правовые традиции. Примером может служить европейская история, где сохранились до наших дней разнообразные модели церковно-государственных отношений, что отражено в различных правовых нормах. Католическая Церковь на протяжении веков, по крайне мере в течение второго тысячелетия, имела одни и те же принципы, на которых желала строить отношения со своими светскими партнерами: это независимость сферы церковной жизни.

Особенностью организационной структуры Католической Церкви является отсутствие национально-государственных границ. Субъектом права, «юридическим лицом», является не Поместная Церковь, представленная синодом епископов, а папа Римский. По международному праву Святой престол имеет статус суверенного субъекта.

С 1870 по 1929 г., хотя папа в Италии не обладал суверенитетом, правительства в Европе и во всем мире продолжали считать его сувереном в церковных делах. В течение этого периода подписывались различные конкордаты, которые рассматривались как международные соглашения с конфессиональными и светскими государствами.

В 1929 г. по соглашению между Святым престолом и Италией появляется город-государство Ватикан. Однако не государство Ватикан, а Святой престол является субъектом международного права, который установил дипломатические отношения со 180-ю государствами во всем мире. И по-прежнему святой престол подписывает с государствами договоры, касающиеся церковных дел.

В отношениях со светскими государствами Католическая Церковь всегда придерживалась принципов: независимость в сфере церковной жизни и уважение к сфере политической.

В начале ХХ столетия доктрина Католической Церкви об отношении к государству еще несет в себе память эпохи абсолютизма и печальный опыт отношений с либеральными государствами. С 1860 г. официальная доктрина Церкви выражена в учении о двух «совершенных обществах» (perfect societies). Эта теория впервые предложена австрийским канонистом в XVIII в. и уходит корнями в контрреформаторскую апологетику. В ней предпринята попытка установить четкие границы компетенции светской и церковной сфер. Католическое понятие церковной автономии означает правовую независимость Церкви в ее внутренней жизни. Государство неправомочно влиять на церковные постановления, назначать церковно- и священнослужителей или вмешиваться в церковное управление. Церковь управляется своими собственными правовыми нормами, которые называются канонами.

Одним словом, Церковь и государство являются двумя независимыми обществами.

Второй принцип доктрины — их взаимодействие. Церковь и государство не могут игнорировать друг друга: одни и те же лица могут быть верующими, являясь одновременно гражданами своего государства. До начала 60-х гг. официальная доктрина еще поддерживала тезис о конфессиональном государстве. Теоретически это означало, что там, где католики представляют большинство населения, государство должно не только признавать автономию Церкви в ее внутренних делах, но и включать католические нормы морали и социальное учение в государственное законодательство. Но уже в 1900-х гг. это было утопично. В соответствии с теорией «двух обществ» за малыми религиозными группами не признавалось право на религиозную свободу, по отношению к ним требовалась только терпимость. Типичный пример в Европе — Испания. Доктрина конфессионального государства была подтверждена папой Львом XIII в конце XIX в. Заявлялось, что за католиками должно признаваться право на религиозную свободу и там, где они составляли меньшинство.

Доктрина основана на идее, что политическая власть обязана признавать истинную религию и чтить Бога, согласуя свои законы с нравственным учением Церкви. Вопрос о правах личности в учении Церкви тогда не поднимался. Само собой разумелось, что только истина имеет права, а не заблуждение. Последнее только терпелось ради общественного мира и общего блага. Понимание отношений «между Церковью и государством как между двумя обществами» было принято в конкордате с Испанией в 1953 г. и в конкордате с Доминиканской Республикой — в 1954-м. Можно сказать, что оно легло в основу итальянского конкордата 1929 г. и конкордатов с некоторыми латиноамериканскими странами, например с Колумбией.

Доктрина двух «полноценных обществ» была отвергнута Вторым Ватиканским Собором (1962-1965). В своей декларации о религиозной свободе («dignitatis humanae») Собор отметил, что времена конфессиональных государств окончательно ушли.

Поскольку нет конфессионального государства, которое учитывает, что есть истина или заблуждение в религиозных делах, вопрос о гражданской терпимости к заблуждениям теряет смысл. Государство не компетентно в области религиозной веры. Но у него есть естественные обязанности перед Богом и моральным законом. Одной из важнейших обязанностей является уважение и защита религиозных убеждений своих граждан.

Собор принял идею права личности на религиозную свободу, однако эта идея была обоснована с точки зрения христианской антропологии, что принципиально отлично от обыденного понятия «прав человека». Религиозная свобода действительно является правом человека, вытекающим из природы человеческой личности и природы самой религии. Но Второй Ватиканский Собор ограничивает эту свободу социальной и политической сферами. Со стороны общества или государства человек не должен подвергаться никакому давлению или ограничениям в религиозной сфере.

Второй Ватиканский Собор провозгласил личное право на религиозную свободу как право человека быть защищенным законом, но в то же время подчеркнул корпоративное право Церкви существовать в правовом поле государства, что вытекает из самой природы Церкви.

Второй Ватиканский Собор повторяет основной принцип церковно-государственных отношений — независимость и автономность как Церкви, так и государства и их взаимодействие (Gaudium et spes. 76. § 3).

Церковь избегает употреблять термин «отделение», так как он несет отрицательную окраску конфронтации между Церковью и государством. Церковь предпочитает говорить об «отличиях» каждой из двух сфер. Так, в некоторых современных конституциях центральной Европы употребляется выражение «отличия», а не «отделение».

После Второго Ватиканского Собора Церковь поощрила те государства, которые все еще упоминали католицизм как государственную религию (например, Испания, Италия), исключить эту ссылку из конституционного законодательства. Вместо этого в новых конкордатах, заключенных с этими странами, содержится обширная преамбула, где перечислены новые основные принципы построения церковно-государственных отношений.

Необходимо подчеркнуть, что взаимодействие Церкви и государства может принимать различные формы в зависимости от обстоятельств, времени и места. Таким образом, для Католической Церкви нет проблемы в том, что она может иметь различный правовой статус в различных государствах, где есть верующие католики. Требуются лишь уважение к основополагающим принципам личной и корпоративной религиозной свободы и церковная автономия.