|
|
|
|
№ 9-10 2000 |
|
|
Новый тип верующего на пороге третьего тысячелетия |
|
|
М.П. Мчедлов Михаил Петрович Мчедлов, доктор философских наук, Центр «Религии мира в современном обществе» Формирование в определенную эпоху нового типа верующего — сложный эволюционный процесс, на который воздействуют различные факторы — духовного, культурного, исторического, социально-политического и иного характера. Поэтому здесь нужен разносторонний анализ многих компонентов, обусловливающих постепенное становление новых качеств, присущих большинству верующих. Среди них и особенности общества, истории страны, ее духовно-культурных традиций, и специфики данной религии, и характеристики современной социальной атмосферы в обществе и т.д. В данном случае затронем лишь некоторые вопросы, связанные с характеристиками по преимуществу православных верующих в России на пороге нового тысячелетия. Размышлять о становлении новых качеств верующих позволяют материалы нашего ежеквартального мониторинга о состоянии массового сознания в России, проводимого в Российском независимом институте социальных и национальных проблем на протяжении ряда последних лет. Это общероссийское репрезентативное социологическое исследование (около 2000 респондентов) регулярно проводится в 12 территориально-экономических районах РФ (согласно районированию Госкомстата России), а также в Москве и Санкт-Петербурге по квотной выборке с соблюдением общероссийских параметров квот по полу, возрасту, национально-этническому составу и социально-профессиональной принадлежности. В настоящей статье опираемся в основном на результаты опроса, проведенного весной 2000 г., при котором по методу индивидуального стандартизированного интервью было опрошено 2050 респондентов от 18 лет и старше. Маленькое, но полезное отступление. Особенности духовного мира России ощутимо выявляются при сравнении с духовной культурой иных обществ. Сошлемся в этой связи на результаты сравнительного исследования нравственных и социальных предпочтений населения России и Германии, которое одновременно и по общей анкете было проведено также весной 2000 г. Ответы на вопрос «Какие из слов (понятий) вызывают у Вас скорее положительные чувства, а какие — скорее отрицательные?» выявили, разумеется, много общего (например, отношение к идеалам, свободе, родине, конкуренции и др.), но немало и различного. В данном случае остановимся на различиях, которые и раскрывают во многом особенности духовного мира нашего общества. В России по сравнению с Германией у значительно большего числа респондентов вызывают положительные эмоции такие понятия, как «коллективный» (73 и 32 %), «братство» (89,1 и 73 %), «военный» (80,2 и 25 %), «власть» (44,1 и 18 %), «душа» (96,7 и 78 %), «вера» (93,5 и 57 %), «традиция» (96,6 и 72 %), «совесть» (96,1 и 78 %), «национальные чувства» (89,6 и 61 %) и др. (Соответственно обратные результаты наблюдаются в ответах по поводу отрицательных эмоций.) Конечно, подобные показатели нуждаются в многосторонних пояснениях относительно культурных, духовных и социально-исторических традиций развития Германии и России (что не входит в замысел статьи), но уже при первом, пусть даже беглом рассмотрении раскрывается ряд существенных особенностей духовного мира россиян, их нравственных и социальных предпочтений, соборного мироощущения. Так, подтверждается не раз подчеркиваемая исследователями истина, что российское общество на протяжении истории, в том числе в минувшем веке, выделяется тем, что здесь значительную роль во многих сферах личной и общественной жизни неизменно играют традиционные факторы. На приверженности основных групп населения традиционным мировоззренческим и социальным ценностям мало влияли имевшие место смены общественно-экономических систем, политических режимов, как и провозглашаемые в последние десятилетия XX в. новые общественно-идеологические парадигмы развития. При любом — монархическом или коллективистском, тоталитарном или либеральном — строе ощутимо проявляется действие ряда константов, определяющих цивилизационный облик России. Среди них важнейшая роль принадлежит религии, в первую очередь Православной Церкви — наиболее многочисленной и прочно укоренившейся в разных слоях общества (православными, согласно нашим исследованиям, являются три четверти верующих России, составляющих, в свою очередь, почти половину населения). В сохранении традиционных ценностей роль Православия тем более ощутима, что сама восточная ветвь христианства по сравнению с западными его направлениями менее подвержена эволюции. Это обстоятельство способствует консервации традиционных ценностей в быту, обычаях, общественном поведении, хозяйственной этике, культурных и социальных ориентациях. Разумеется, в каждую эпоху отмеченной тенденции свойственны свои нюансы и особенности. Проведенное исследование помогает раскрыть специфику воздействия религиозного фактора именно в современных условиях на сознание, намерения, ожидания, социальное поведение россиян, их верующей части. Понять особенности сознания и поведения верующих в России на стыке ХХ–XXI вв. возможно лишь на фоне того сложного культурного и политико-правового процесса в жизни российского общества последнего десятилетия, которое принято называть религиозным возрождением. Речь, как известно, идет об освобождении общества от вульгарных, уничижительных представлений о религии. Политические и правовые перемены в стране, ликвидация существовавшего на протяжении десятилетий административных и нравственных притеснений верующих, принятие прогрессивного законодательства о свободе совести позволили религиозным организациям выйти из подневольного состояния, а верующим свободно, без боязни исповедовать свою веру. Однако этот процесс, что подтвердило и данное исследование, чрезвычайно противоречив, что отмечается во многих явлениях, в наличии разных тенденций. С одной стороны, наблюдается рост религиозности (46,9 % респондентов заявляет о своей вере в Бога, что почти в четыре раза больше по сравнению с данными конца 70-х гг. XX в.) и ослабление позиции сознательного безверия (лишь 10,3 % не верят ни в какие сверхъестественные силы, что почти в 2,5 раза ниже, чем в конце 70-х гг.), что проявляется в резком возрастании в общественном сознании престижа конфессиональных организаций, действующих в стране, возникновении религиозных общественных движений, в тяге к религии прежде равнодушных к ней людей. Активно осуществляется свободная, все расширяющаяся деятельность Церкви в самых разных сферах: и в собственно религиозной, и в области образования, культуры, милосердно-благотворительной, хозяйственно-предпринимательской. Вместе с тем, с другой стороны, позитивный процесс понимания религии как элемента культуры, носительницы общечеловеческих ценностей сопровождается рядом издержек. Взять хотя бы вопрос о характере, глубине религиозности. Для многих людей характерно обращение к нетрадиционным для страны, в том числе самым экзотическим, культам, к различным сверхъестественным силам (веруют не в личностного Бога, а в некую сверхъестественную силу 15,7 %), новоявленным гуру. Части верующих свойственны такие характеристики, которые противоречат самому исходному представлению о религии (вера в приметы — 25,9 %, в НЛО — 8,3, в колдовство, магию — 11,5 %). Религиозное мировоззрение у значительной части верующих, особенно тех, кто склонен, следуя своеобразной «моде», к внешней, показной религиозности, отличается во многом размытостью, неопределенностью, отсутствием ясного содержания. Именно подобные черты свидетельствуют о сложности и неоднозначности процесса религиозного возрождения. Говоря о религиозной самоидентификации респондентов, следует учитывать такой парадокс: довольно серьезное несовпадение общего числа верующих (46,9 %) с общим количеством приверженцев конкретных конфессий (69,5 %). Здесь сказывается значительная роль традиций в ментальности россиян. Хотя при мировоззренческой самоидентификации часть респондентов не считает себя верующими, но в то же время в ответах на другие вопросы они относят себя к приверженцам тех или иных, чаще всего традиционных конфессий. Подобное явление объясняется идентификацией ими «Православия» или «ислама» с национальным образом жизни, с той культурой, типом цивилизации, принадлежность к которым для данных респондентов естественна. Это явление фиксировалось и в других наших исследованиях применительно по всем регионам (например, более 60 % среди неверующих горожан считают, что религия необходима для сохранения национального самосознания) и служит основой процесса конфессионализации этнополитических течений, в том числе радикальных националистических сепаратистских движений, весьма серьезно дающих о себе знать в последнее время. Показательно, что столь же непоследовательны ответы людей, относящих себя к неверующим (37,6 %). Их число значительно превалирует над числом тех, кто не верит ни в какие сверхъестественные силы и явления (10,3 %). Среди них оказались и те, кто верит в черта (1,6 %), приметы (14,7 %), в некую сверхъестественную силу (13,2 %), в загробную жизнь (2,8 %), колдовство и магию (3,4 %), в переселение душ (2,4 %) и т.д. Налицо противоречивый, нецельный характер мировоззренческих взглядов неверующих. Их воззрения, так же как и верующих, отличаются во многом размытостью, отсутствием однозначного содержания. Все это еще раз подтверждает то обстоятельство, что у основной массы россиян, безотносительно от того, верующие они или неверующие, в собственно мировоззренческих взглядах наблюдается немало мистических архаичных представлений, языческих традиций. Поддержанию традиций в быту, поведении, мировоззрении верующих россиян способствуют и их социально-демографические особенности, в первую очередь гендерные. Так, наблюдается преобладание женщин среди религиозной части опрошенных и, наоборот, мужчин среди нерелигиозной. Среди верующих в Бога 41 % мужчин (православных — 40,2, мусульман — 48,3) и 59 % женщин (православных — 59,8, мусульман — 51,7), а среди неверующих 62,8 % мужчин и 37,2 % женщин. Преобладание женщин среди верующей части респондентов является традиционным и связано не только с их психологическими особенностями (более консервативная приверженность традициям, что выражается, например, в большей готовности отправлять обряды и праздновать народные, принявшие религиозную форму праздники), но и фактическим социальным неравенством женщины в обществе, подталкивающим ее к поискам поддержки сверхъестественных сил. Значительная часть верующих, как и неверующих, придерживается традиционных патриархальных взглядов в сфере семейных отношений, выступая за уважение к старшим в семье, главенство в ней мужчины (православные — 21,8 %, мусульмане — 51,7, неверующие — 20,7 %). Подобное понимание главенства в семье мало колеблют материальные и рациональные соображения — величина вклада в семейный бюджет, вносимого тем или иным членом семьи (верующих 3,5 %, неверующих 3,9 %), признание за ним способности лучше ориентироваться в современной ситуации и принимать самые правильные с точки зрения интересов семьи решения (соответственно 25,4 и 27,9 %). В современной России отсутствие у многих верующих цельного, внутренне непротиворечивого религиозного мировоззрения сочетается с повышением роли религии в разных сферах личной и общественной жизни. Здесь следует учесть воздействие ряда факторов. Так, исследование показало необходимость отказа от существовавшего еще недавно стереотипа о том, что верующие в своем большинстве — это политически инертная и социально пассивная масса пенсионеров и домохозяек, далекая от проблем, волнующих общество, избегающих политической активности. К началу XXI в. сформировался новый тип верующего, молодого и среднего возраста (около 80 % от общего числа верующих), со средним и высшим образованием (85 %), участвующего в общественном производстве (рабочих — 27,8 %, ИТР — 5,3, гуманитарная интеллигенция — 3,6, работники государственной торговли, сферы услуг, транспорта, связи — 4,8, служащие — 4,5, предприниматели — 2,7, жители села — 25,2, военнослужащие и сотрудники МВД — 2,4, пенсионеры городские — 17,4, студенты — 2,8, безработные — 3,5 %). В соответствии с требованием нашего времени свой образовательный уровень верующие, как и все население, повышают, используя современную информационную технику и специализированные информационные услуги. Немногим уступая неверующим респондентам в пользовании Интернетом (соответственно 4,8 и 8,6 %), персональным компьютером (13,5 и 19,6 %), владении сотовым телефоном (2,1 и 3,7 %) и пейджером (2 и 3 %), верующие несколько превосходят их в систематическом обращении к услугам консультативных агентств, информационных и культурных центров (9,6 и 3,6 %) и одинаково регулярно пользуются статистическими материалами, коммерческой информацией (по 5,8 %). Анализ социально-экономической и идейно-политической ориентации современных верующих показывает, что их оценки положения, сложившегося в России, особенно хода и характера проводимых реформ, деятельности политических движений и лидеров, понимание перспектив общественного развития страны в XXI в., совпадают в целом с позициями неверующих. Но при общей схожести позиций улавливается, пусть не очень ощутимо выраженная, тенденция: верующие, руководствуясь религиозно-нравственными критериями, дают относительно жесткую оценку негативным нравственным и социальным явлениям, настороженнее относятся к непродуманным социальным импровизациям, подражательным общественно-экономическим преобразованиям. Для современной российской действительности характерно и то, что сторонниками конфессиональной «социальной доктрины» оказываются и немало неверующих. Данное обстоятельство объясняется тем, что нынешняя обстановка общественной неразберихи, ухудшение экономического и экологического положения, политическая нестабильность, межэтнические конфликты породили у значительной части россиян устойчивое недоверие к заявлениям и обещаниям светских политиков, заставляя их в поисках надежных социальных ориентиров обращаться к авторитету религии и Церкви, проповедующих проверенные веками гуманистические принципы человеческого общежития. Не случайно один из главных уроков, который должна извлечь Россия из практики реформ и исторического опыта XX в., значительная часть респондентов (26 %) видит в том, что нельзя жить без веры в Бога. Самым трагичным событием в российской (советской) истории XX в. немало респондентов назвало борьбу с религией (14 %). Своим предпочтением в сфере духовной жизни многие склонны считать посещение церкви, чтение религиозной литературы (это нравится 34,5 % респондентов, не очень нравится — 41,2 %, а не нравится — только 24,3 %). Образовавшийся в России идейный вакуум после отказа от тех идеалов и ценностей, которыми три четверти XX в. руководствовалось общество, все еще не удается заполнить сколько-нибудь целостной системой идей и ценностей светского характера, понятной народу и принятой им, способной увлечь и обнадежить людей. В этих условиях многие связывают свои надежды с традиционными религиозными организациями, видя в них силу, призванную способствовать решению в патриотическом духе стоящих перед обществом задач. Дает о себе знать и историческая память народа, запечатлевшая патриотическую деятельность Церкви в прошлые кризисные и переломные периоды (формирование Российского государства, освобождение от монгольского ига, первая и вторая Отечественные войны). Показательно, что респонденты подходят к оценке социальной роли Церкви весьма осознанно, конкретно-исторически. В ответах на вопрос «Какие социальные силы, общественные и государственные институты играли наиболее важную роль в жизни России в XX в. и какие должны сыграть эту роль в XXI в.?» разница в оценке социальной значимости роли Церкви в минувшем и наступающем веке выросла в четыре раза (соответственно 2,9 и 11,6 %), что, как известно, соответствует историческим реалиям. Говоря о моральном и социальном авторитете Церкви, важно обратить внимание и на другую тенденцию. Респонденты, в том числе верующие, отвергают вероятность клерикальной модели развития общества. Так, ее православный вариант, солидарно отвергнутый мусульманами и неверующими, получил поддержку лишь у 8,2 % православных. Вероятность, что в XXI в. Россия постепенно будет становиться мусульманской страной, сочли возможной 7,8 % православных, 20,7 % мусульман и 11,7 % неверующих. Сочли невозможной такую вероятность — 31,0 % православных, 46,6 % мусульман и 34,2 % неверующих, а совершенно невероятной — 61,2 % православных, 32,8 % мусульман и 54,1 % неверующих. В оценке основных исторических периодов, пережитых Россией в минувшем веке, разнообразных бурь и потрясений, выпавших на долю нашей страны, позиции верующих в целом совпадают с данными всей выборки. Они отвергают как крайне оптимистические представления о том, что XX в. дал России больше, чем какой-либо другой, будучи временем великих свершений (соответственно 13,4 и 14,3 %), так и крайне пессимистическую трактовку как самого неудачного и тяжелого века в российской истории (13,3 и 13,2 %). Основная масса респондентов — верующих и неверующих — придерживается более реалистичной оценки. Они полагают, что XX в. был для России временем трагических противоречий, временем невиданных достижений, но и огромных потерь (66,1 и 65,1 %). Специфика социально-политических ориентаций верующих, их видение взаимоотношения личности и государства, индивида и коллектива, поощряемого и осуждаемого в действиях существующей власти, наглядно проявляется в ответах на конкретные вопросы социально-политического характера. Они позволяют вычленить типологические черты общественно-политического образа современного российского верующего. Особо следует подчеркнуть, что среди верующих преобладают государственнические взгляды, идеи приоритета Державы, коллективистские, соборные представления. Верующие, почти в той же мере как и неверующие, выступают за то, чтобы природные богатства страны принадлежали государству (соответственно 42,3 и 39,6 %), среди них мало выступающих за то, чтобы природные богатства принадлежали тем, кто непосредственно работает с ними или добывает их (7,0 и 8,4 %), а тем более тому, кто стал их собственником в результате реформ последних лет (1,4 и 2,1 %). Показательными оказались и ответы на вопрос о приоритетности интересов для респондентов при решении серьезных вопросов. Относительно большее значение для верующих, по сравнению с неверующими, имеют интересы коллектива, который данное решение непосредственно затрагивает (соответственно 6,7 и 5,3 %). Эта тенденция более весомо проявляется, когда речь идет об интересах своей семьи (62,8 и 53,9 %). Меньше свойственны верующим, чем неверующим, индивидуалистические представления и побуждения. Руководствоваться своими собственными интересами при решении серьезных вопросов готовы 20,0 % верующих (против 27,7 % неверующих) респондентов. Для идейно-политических ориентаций верующих характерны коллективистские представления, ориентация на существующую власть и неприятие либеральных западнических идей. Так, среди них чуть больше, чем среди неверующих, сторонников коммунистической идеи (соответственно 16,3 и 15,1 %), других левых социалистических течений (2,7 и 1,9 %), 13,1 % опрошенных верующих готовы ориентироваться на ту власть, которая есть (среди неверующих 9,6 %). Неприятие индивидуалистической идеологии, идей либерализма, радикальных рыночных реформ, сближения с Западом выразилось в том, что эти позиции поддержали лишь 3,3 % верующих (4,1 % среди неверующих). В современной России лакмусовой бумагой для выявления идейно-политической ориентации любой социальной или мировоззренческой группы служит отношение к проводимым уже на протяжении 8 лет рыночным реформам. В обществе наблюдается неоднозначный подход к этим реформам, обусловленный не столько принципиальным подходом к ним, сколько характером их осуществления, их негативными социальными последствиями. Эта позиция почти в равной мере разделяется верующими и неверующими. Но и в данном случае имеются нюансы. Большинство верующих респондентов более жестко, чем неверующие, оценивают рыночные реформы. Это связано не только с социально-экономическим положением верующих: их несколько меньше среди тех, кто выиграл от реформ (соответственно 7,7 и 9,2 %) и немного больше среди проигравших (55,6 и 51,7 %). Видимо, наряду с собственно материальными соображениями отношение верующих к проводимым рыночным реформам определяет ряд особенностей их менталитета. Они более склонны к консервативным позициям, отвергают социальный риск и скоропалительные действия, в данном случае непродуманные экономические эксперименты. Саму идею необходимости проведения в России рыночных реформ поддерживают 15,2 % верующих респондентов (20 % неверующих), и наоборот, верующих, хотя и не намного, больше среди тех, кто считает «скорее всего, такой необходимости не было» (19,5 и 16,9 %) и «безусловно, начинать такие реформы не было необходимости» (13,6 и 11,9 %). Аналогичная, общая для верующих и неверующих, позиция в целом выражена в ответах на вопрос о необходимости продолжения в России осуществления рыночных реформ. Но и здесь верующих несколько меньше, чем неверующих, среди высказавшихся за продолжение реформ в нынешнем виде (3,7 и 5,2 %). Однако, и это показательно, большинство верующих и неверующих одинаково поддерживают продолжение реформ с изменением форм и методов их проведения (58,5 и 58,7 %), одинаковое число (хотя почти в четыре раза меньше) верующих и неверующих высказались за прекращение рыночных реформ (19,9 и 19,0 %). Характерные результаты выявились при ответах на вопросы, касающиеся политических симпатий верующих, их отношения к политическим движениям и лидерам и др. Несостоятельными оказались бытующие представления о социальной пассивности, политическом индифферентизме верующих. Их активная и осознанная сопричастность к развернувшимся в стране политическим процессам показывает отношение к последним выборам в Государственную Думу (19 декабря 1999 г.). Среди верующих, не участвовавших в выборах почти столько же, как среди неверующих (соответственно 20,0 и 21,6 %), схожая картина среди голосовавших против всех (4,1 и 5,2 %). Политические симпатии и антипатии у верующих и неверующих одинаковы. Значительная часть мировоззренческих групп почти равным образом голосовали на выборах за «Единство» (23 и 21,5 %), КПРФ (19,7 и 20,1 %) и в несколько раз меньше за Союз правых сил (8,4 и 7,7 %), «Яблоко» (6,5 и 7,2 %), ЛДПР (2,0 и 2,1 %). Аналогичные позиции определились и в ответах, касающихся президентских выборов 26 марта 2000 г. Политическую активность верующих показывает то, что их несколько меньше, чем неверующих, как среди тех, кто не хотел участвовать в выборах (соответственно 3,5 и 5,0 %), так и среди тех, кто еще накануне не решил, как себя повести (25,4 и 29,5 %). Персональные симпатии по поводу возможных кандидатур на пост президента России также оказались сходными. Готовы были проголосовать за В. Путина 39,7 % верующих и 37,6 % неверующих, Г. Зюганова (соответственно) 15,3 и 15,8 %, Г. Явлинского — 5,0 и 5,9 %, А. Тулеева — 3,9 и 2,8 %, В. Жириновского — 1,5 и 2,1 %. Для познания ментальности российских верующих, живущих в многонациональной и поликонфессиональной стране, важное значение имеют их ориентации в сфере национальных отношений, осознание значимости своего гражданства, понимания роли и места России в мире, в том числе в СНГ. Исследования показали довольно высокий уровень интернационального сознания у населения. Подавляющее большинство опрошенных (69,4 %), безотносительно к их мировоззренческим взглядам, признает, что их отношение к окружающим не зависит от национальности последних, лишь 8,8 % опрошенных признали подобную зависимость. Но и в этом вопросе проявляется, хотя также в незначительной мере, большая толерантность респондентов-верующих, среди которых отрицающих значение национальности во взаимоотношениях людей немного больше (71,8 %), чем среди неверующих (65,5 %), и меньше признающих подобную зависимость (8,1 %), чем среди неверующих (10,1 %). Патриотическое мироощущение верующих, их привязанность и уважение к Родине проявляются в том, что значительная их часть (70,5 % православных, 56,9 % мусульман, 64,7 % неверующих) видят себя гражданами России и вовсе не склонны соглашаться с космополитическими («гражданами мира» согласны быть лишь 3,5 % православных, 5,2 % мусульман, 5 % неверующих) и национально-нигилистическими представлениями (соответственно 15,3, 17,2 и 18,5 %). Державнические, ностальгические симпатии верующих в относительно большей мере, чем у неверующих, проявляются и в отношении бывших республик Советского Союза. Так, выражают уверенность в расширении союза России и Беларуси 41,1 % православных, 37,9 % мусульман, 30,2 % неверующих; допускают самоликвидацию СНГ 9,2 % православных, 6,9 % мусульман, 16,0 % неверующих). На международной арене (в более широком, чем СНГ, плане) также весомо проявляются государственнические, патриотические позиции верующих. Так, поддерживают необходимость восстановления статуса России как одной из двух сверхдержав 30,1 % православных, 20,7 % мусульман, 25,5 % неверующих; выразили пожелание, чтобы Россия «ушла в себя», поменьше занималась мировыми делами и побольше своими собственными, 25,2 % православных, 41,4 % мусульман, 24,3 % неверующих. Определенный ажиотаж в религиозно-культурной жизни современной России вызывают энергичное вторжение в духовную жизнь российских граждан зарубежных религиозных и псевдорелигиозных объединений, обладающих огромными финансовыми возможностями, появление многих новых религиозных культов и движений не только чужеземного — западного или восточного, но и отечественного происхождения. Их активная прозелитическая деятельность (правда, не принесшая им, как ныне выяснилось, ожидаемых результатов), противостояние в ряде случаев традиционным для России конфессиям, реальные или мнимые незаконные действия — все это стало предметом широкого обсуждения в конфессиональных кругах, светских средствах массовой информации, среди широкой общественности. В таких условиях отношение к новым религиозным культам и движениям становится показателем толерантности, уровня гражданско-правовой культуры, преданности традиционной вере. Категорическую убежденность в том, что в России могут существовать только традиционные религии (христианство, ислам, иудаизм, буддизм и др.), почти в равной мере выразили верующие православные и мусульмане (34,6 и 34,5 %). Эту позицию разделяют 21,8 % неверующих. Сходный удельный вес и у более взвешенной позиции, допускающей полное равноправие всех религий, за исключением сект, которые посягают на достоинство, права и свободы личности. Этой позиции почти одинаково придерживаются 32,7 % православных, 32,8 % мусульман и 35,3 % неверующих. Характерно, что положение «в России могут распространяться любые религии, но приоритет должны получить традиционные», которое отображено, по сути, в той или иной форме в некоторых законодательных актах, принятых в центре и регионах России, получило значительно меньшую поддержку и среди верующих (17,9 % православных, 13,8 % мусульман), и среди неверующих (15,1 %). Не воспринимает абсолютное большинство всех мировоззренческих групп населения и возможность распространения любых религий: подобную гипотезу готовы поддержать лишь 4,2 % православных, 5,2 % мусульман, 8,9 % неверующих. Таким образом, при всем плюрализме мнений о возможных вариантах распространения различных религиозных течений, в том числе новых культов и движений, преобладающими для российского общества являются тенденции одновременной поддержки и традиции, и терпимости. Такой подход можно назвать осмотрительной толерантностью. Известно, что одним из факторов повышения религиозности в современной России является стремление преодолеть бездуховность, нравственный кризис, охвативший общество. Распространившиеся явления (цинизм, ложь, беззаконие, коррупция, пьянство, наркомания, порнография и др.) люди, и не только верующие, стремятся преодолеть, обращаясь к проповедуемым Церковью общечеловеческим ценностям, идеям духовности, сострадания, милосердия, добра, внимания к другому человеку. В этих условиях значительный интерес представляет отношение респондентов к вопросам, касающимся ряда ключевых нравственных проблем. Тягу всех опрошенных, невзирая на мировоззренческие и конфессиональные различия, к моральным и духовным ценностям показывает, например, характер их реакции на понятия «мораль» (положительный у 89,6 % верующих и 88,1 % неверующих, отрицательный соответственно 10,4 и 11,4 %), «справедливость» (положительный — 96,9 и 95,7 %, отрицательный — 3,1 и 4,3 %), «молитва» (положительный — 89,2 и 58,4 %, отрицательный — 10,8 и 41,6 %).
Таким образом, исследование раскрывает ряд новых характеристик российского верующего на пороге XXI в. Верующий «помолодел», более образован, чужд социальной пассивности и политическому индифферентизму, старается пополнить свои знания, используя достижения современной науки и техники, новейшие информационные средства. Религиозность у значительной части верующих не имеет четкого содержания, впрочем, как и мировоззрение многих неверующих людей. Немало верующих и неверующих склонно к традиционности, к своему народному «корню», к исторически «своим», подчас языческим представлениям и обычаям. Приверженность к традиционному в менталитете россиян, как верующих, так и неверующих, проявляется не только в мировоззренческих вопросах, но и в подходе ко многим вопросам личной и общественной жизни. Примечательно, что понятие «традиция» одинаково вызывает положительные чувства у верующих и неверующих (96 %). Социально-политические взгляды верующих схожи со взглядами всего населения. Вместе с тем среди верующих наблюдается тенденция относительно большей требовательности и непримиримости к проявлениям нравственной ущербности, социальной безответственности. В большинстве своем они, как и представители других мировоззренческих групп, поддерживают рыночные реформы, не разделяя при этом нынешние формы и методы их проведения. Среди верующих преобладают патриотические, государственнические настроения, ориентация на необходимость восстановления достойного места России в мировом сообществе. Они тяготеют к порядку, сильной власти и не приемлют любых проявлений безвластия. Одним из важных выводов исследования является то, что нельзя определять значение и роль религии и Церкви, их возможности для жизни и перспектив России, исходя только из числа верующих. Многие неверующие видят в Церкви общенациональную нравственную опору, признают ее социальный авторитет, в их сознании религиозное сливается с национальным. Все это позволяет полагать, что Церковь в настоящее время имеет и в будущем будет иметь значительные возможности для содействия социальному и нравственному возрождению России. Затронутая в статье проблема, как видно уже из рассмотрения некоторых ее аспектов, чрезвычайно сложна. Она нуждается в комплексном междисциплинарном исследовании с участием социологов и историков, культурологов и религиоведов. Крайне важно также сотрудничество светских и религиозных исследователей. Формы подобного сотрудничества могут быть разные (например, их совместное участие в экспертном исследовании), но именно подобное сотрудничество позволит обеспечить объективное и разностороннее раскрытие сложного процесса эволюции массового религиозного сознания, формирования новых черт у современных верующих на традиционной матрице русской культуры. |
|
|
© Мчедлов М.П., 2000 |
|
|
Приветственное выступление президента Российской академии наук Ю.С. Осипова Выступление Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II А.П.
Тупикин Н.А.
Платэ Ответное
слово Святейшего Патриарха В.А.
Садовничий Митрополит
Минский и Слуцкий Филарет Митрополит
Воронежский и Липецкий Мефодий Протоиерей
Владислав Цыпин Н.В.
Синицына С.Л.
Фирсов А.В.
Щипков Г.А.
Михайлов Протоиерей
Борис Пивоваров R.
Minnerath Р.
Миннера Митрополит
Солнечногорский Сергий Н.Н.
Поташинская М.В.
Каргалова Б.К.
Кнорре Н.Ю.
Степанов Митрополит
Крутицкий и Коломенский Ювеналий Протоиерей
Валентин Асмус М.С.
Иванов Архимандрит
Платон (Игумнов) Р.А.
Лопаткин З.И.
Пейкова Ю.В.
Ушакова М.П.
Мчедлов Священник
Сергий Широков О.В.
Шаталов О.Ю.
Васильева Архимандрит
Макарий (Веретенников) С.Л.
Фирсов А.И.
Алексеев А.В.
Журавский Приветствия, |